Я любовь свою к нему Тебе отдаю, Отче,
Пусть она будет у Тебя, под Твоим контролем.
Используй её Сам так, как Ты хочешь,
Делай с ней всё, что угодно Твоей воле.
Ты учил меня, Господи, верить, учил любить,
Учил доверять Тебе во что бы то ни стало.
Ты хотел, чтобы шла к Тебе, не обращалась к другим,
Чтобы счастье своё только в Тебе искала.
Все Твои подарки, Отец, все уроки, Учитель,
Я возьму, я пройду, благодарно склоняясь в молитве.
Ты – Наставник мой, Друг, Дух Святой, Утешитель.
Я – Твоя дочь, и Ты всё делаешь для меня из любви великой.
Пусть Бог мой откроет тебе, во что я верю, милый.
Расскажет тебе, почему и за что люблю своего Небесного Отца.
Может быть, между нашими верами и нами пролегли мили,
Но я и Его, и тебя хочу любить до конца…
29.07-1.08.07
Комментарий автора: Когда любишь того, кто верит совершенно по-другому...
Волкова Ирина,
Россия, Чита
Верю в Господа с 14 лет. Член Церкви ЕХБ "Антиохия" г. Чита с 1993 г. e-mail автора:volkova-ira@mail.ru
Прочитано 4379 раз. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
